В своей светлице обновленной
Давно Одарка мужа ждет —
Меж тем боярин у ворот
Гуляет с саблей обнаженной.
И вот младой супруг вошел,
Очами мутными повел,
И пал на ложе полусонный...
И спит... Ни нежности жены
В часы вечерней тишины.
Ни поцелуй палящий, жаркий
Красавца пробудить не мог:
Убитый будто бы он лег.
И страшно в сердце у Одарки;
Какой-то ужас роковой
Ей в душу семена посеял
Ужасный запах гробовой.
Она в окно глаза вперила...
И что ж ? — глядит в него Лука!
Его костлявая рука
Иссохшим пальцем погрозила...
И у несчастной замер дух;
Одарка слова не находит.
Кричит полуночный петух,
А привиденье не отходит.
Глядит в окно мертвец Лука,
Раскрытые сверкают очи,
И при сияньи лунной ночи
Грозит костлявая рука.
Еще минута... Дивный Боже!
Он уперся рукой на ложе
И машет страшной головой
Он, на жену вперяя взоры —
Как дух нездешний, гробовой.
Гремят ей тяжкие укоры:
«Жена! ты не ждала меня!
Мечтала — он простился с миром!
Но знай, с губительного дня
Бродил я по свету Вампиромъ;
И день, и ночь я был с тобой —
Не сберегать супружней чести!..
Для замогильной тяжкой мести
Давно бы гробу отдал я
Твое истерзанное тело;
Но что ж за радость? жизнь твоя
Еще восторгом не кипела
И на заре прекрасных лет,
С моим могуществом не споря,
Быть может, кинула б ты свет
С душой холодною, без горя...
Жена! я ждал, когда любовь
Тебя проникнет упоеньем,
Чтоб выпить с чистым наслажденьем
Твою взволнованную кровь.
Пощады нет! мольбы напрасны!
Тебя не целовал супруг;
Бунтует сладостный недуг
В твоей груди... объятий страстных,
Жена-изменница, не жди,
Красавца мужа не буди:
Уже уснул он сном могильным!..»
И, стиснута Вампиром сильным,
Одарка силится кричать...
Прильнув к груди ее устами
И прокусив ей грудь зубами,
Вампир уж начал кровь сосать.
И долго память оставалась
Одарке казнью роковой,
И смерть желанная, казалось,
Над бедной жертвой насмехалась
Своей усмешкой гробовой.
Одарка чувствовала живо,
Как кровь ее сосал Вампир —
И вспоминала этот мир
И в мире миг один счастливый...
И как нарочно возле ней
Летал супруг ее любимый,
Когда Вампир неумолимый
По капле кровь сосал у ней.
К чете младой на утро гости
Толпой веселою пришли;
Но лишь изглоданный кости,
А не чету, они нашли.
Толпа в испуге разбежалась,
И хата пусткою осталась.
За днями следовали дни —
Ту пустку люди обходили;
Но долго в ней заметны были
Окровавленные ступни.
1839
