В общем, лучше не состоять в оргкомитете - а куда я денусь с этой подлодки?
Но, конечно, визит Джона Краули для меня - тот самый "маузер Дзержинского" из анекдота. Неудивительно, что у меня, как и у
На самом деле - просто приятные люди, и сам Джон, и его очень живая, очень эмоциональная жена Лори. Краули - человек без претензий, скромный и вежливый; надеюсь, ему у нас действительно понравилось. Пришлось ему, конечно, круто, - со всеми наседающими репортерами, телевидением, радио и пьяными фэнами (трезвые фэны, не обижайтесь!). Во всяком случае, поводили мы Краулей по основным туристским местам, вплоть до музея народной архитектуры в Пирогово. Киев на свежего человека можект подействовать ошарашивающе - кажется, так и произошло. Архитектура, демонстрации, даже природа ("омела! сорока!")... Будет им что вспомнить; а я вымотан донельзя, но доволен, как слон. Еще и потому, что стал обладателем "The Girlhood of Shakespeare's Heroines" - повести Краули, которая вышла умопомрачительным тиражом в 526 экз.
Читателям Краули может быть интересно, что:
- Действие его будущей книги происходит во время Второй мировой на военном заводе, где собирают некий (вымышленный) бомбардировщик. Работают те, кого обычно на такую работу не брали: женщины, калеки, негры. Женщин, естественно, много. а мужчин мало, и главный герой - молодой человек на костылях - крутит романы сразу с несколькими сотрудницами. "Это не то чтобы комический роман, но ближе к нему, чем все, что я написал".
- В юбилейном издании "Маленького, большого", как и объявлено, будет некий текст, который и ранее не публиковался, и перепечатываться не будет. Не могу рассказать, о чем он, - на моих устах печать молчания, - но это не продолжение романа, а "вбоквел", рассказ об одном из представителей клана.
- Точно так же не могу сказать о том, что будет после "военной" книги. Но замысел чрезвычайно интересный!
- Одно из наших издательств собирается печатать украинский перевод "Машинного лета". Надеюсь, оно благополучно договорится с литагентами, потому что "Реальности фантастики" так и не удалось купить права на публикацию рассказа Краули, который я перевел. Выложить перевод здесь, что ли?
Нет, не сумел я рассказать о том, какой он, Краули. Есть такие писатели (и писатели хорошие), которые очень любят показывать свою значимость. Есть великие люди, которые совершенно точно знают себе цену и именно поэтому больше говорят о других, чем о себе (такое впечатление на меня произвел Юрий Норштейн). Краули не моргнув глазом - и со здоровой иронией - принимает восторженные слова; при этом никак не скажешь, что вот этот-то безусловно умный человек и приятный собеседник написал книги, от которых я бегаю по стенам. А он написал.