- Слоган: "Я такой же, как вы".
- Хорошо. Только надо конкретнее. Какой - такой же?
- Я такой же придурок, как вы.
- А это уже не так хорошо. Хотя правда.
- Тогда так: "Я вышел из вас".
МАКСИМ. Вы будете прокляты своим народом. Сейчас вы сделаете из него губернатора, потом его заберут в правительство, у него повысится рейтинг, и года через четыре он станет президентом. И знаете, с кем он первым расправится? С вами.
СЛАВА. Почему?
МАКСИМ. Потому что вы о нем все знаете. Он вас уничтожит, чтобы замести следы, вкусит крови, войдет во вкус и развяжет террор. Утопит всю страну в крови. Вы выпустили на свет божий монстра. Вы не отмоетесь.
ЛЕША. Ну, ты, положим, тоже не отмоешься.
МАКСИМ. Мне хотя бы от другого придется отмываться. Неприятно, но терпимо. А вы же по уши в крови.
ЛЕША. Думаешь выйти сухим из воды? Я тебя сдам, а Слава подтвердит. Это же ты светился, за него агитировал: "Где ваши руки, поприветствуем нашего кандидата". А мы так, за спиной стояли. Серые кардиналы.
МАКСИМ. Ладно, какой ты серый кардинал? Слава еще, допустим, серый, но ты-то явно другого цвета.
ЛЕША. Ой-ой-ой.
МАКСИМ. Я лягу на дно. Буду работать в Москонцерте пошлячком-конферансье. Ездить по стране с гастрольными бригадами. А вас расстреляют. Представляешь, стоишь ты возле стены, у тебя перед глазами проплывает вся твоя жизнь, вся вот эта фигня, которой ты занимаешься последние десять лет, потом залп и ЗТМ. И следующая картина – уже кладбище, и я веду твои похороны – разумеется, вот этими словами, которые ты мне написал – "Я не вижу ваших рук, где ваши платочки? А теперь, ну-ка, все дружно попрощаемся с Лешей". И твой маленький гробик опускается в могилку под песню "Голубая луна".
СЛАВА. А я стою за деревом – я же в бегах – в черном плаще, в черных очках, нервно курю... хотя, я же не курю...
ЛЕША. Закуришь.
СЛАВА. Да. И у меня по щеке катится скупая мужская слеза, взятая напрокат у Вячеслава Тихонова.
ЛЕША. Все? Теперь послушай, как все будет на самом деле. К тебе приходят ночью, все дела – воронок, фары, "Здесь живет враг народа ди-джей Макс?". Все соседи с удовольствием хором отвечают: "Здесь, здесь, расстреляйте его, пожалуйста, он нам двести рублей не отдал". И самое ужасное, что ты в этот момент ешь. Картошку с грибами – только что пожарил. Ты с трудом отрываешься от нее и бежишь. В тебя стреляют, всаживают семь пуль в жизненно важные органы – в желудок и в задницу – но ты продолжаешь бежать, прыгаешь на лед Москва-реки и проваливаешься, успевая только сказать "Развейте мой прах над Патио-Пиццей". И вот мы со Славой несем твой прах в коробке из-под телевизора с диагональю 79 сантиметров, вытряхиваем ее с последнего этажа высотки на площади Восстания, и через пять минут вся Москва погружается во тьму.
СЛАВА. Да, апокалипсис. Жуть. Может, лучше сразу утопиться?
МАКСИМ. Может, лучше его утопить?
КАНДИДАТ (входит). Ребята, простите, пожалуйста, я заблудился. Где моя каюта?
МАКСИМ. Вот. Видите? И вот это вы хотите выпустить в мир?
ЛЕША. Да какой он монстр? Жалкое зрелище.
МАКСИМ. Все кровавые диктаторы поначалу такие – тихие, незаметные. Сталин, Гитлер, Миша Козырев.
ЛЕША. Н-да, нашими руками делается история. И история, кстати, довольно грязная.
СЛАВА. Ребята, идемте, помянем вас, вы были мне хорошими друзьями. Что будете пить после смерти?
[Этого в спектакле нет, зато есть слова Кандидата (уже, собственно, Губернатора): "По-видимому, я потрясающий оратор, и у меня совершенно потрясающий народ". А что от него потом ждать, от массажиста, отсидевшего четыре года за пыжика?
Кстати. В 1988 году Кир Булычев написал повесть "Перпендикулярный мир". О том, как в Великом Гусляре в разгар перестройки и гласности к власти пришел новый начальник. И как он очень быстро закрутил гайки, всех приструнил, недовольных купил или устранил... А еще он - покровитель самбистов, и зовут его В.Пупыкин. "Пупыкин сказал - народ сделает!". Провидец, однако.]
