(Питер Вашингтон. Бабуин мадам Блаватской)
"Всюду [на Цейлоне] говорят по-английски, т. е. в каждом значительном местечке вы можете найти одного или нескольких человек, говорящих бойко по-английски. Язык правителей распространяется помимо влияния или требования самого правительства. Правительство как будто совершенно не добивается распространения английского языка. В Коломбо, например, я видел полицейских служителей, т. е. лиц, принадлежащих к местной администрации, ни слова не знавших по-английски. Правительство отпускает деньги одинаково на школы английские и на Government Vernacular Schools, т. е. на школы, в которых не учат английскому языку. И в последнем отчете о народность образованы стоять такие цифры: в 1869 г. число Vernacular Schools было 69, в 1872 оно возросло до 152; в 1869 в них было 2661 ученик, в 1872 г. 6344. В том же отчета я нахожу следующее: The number of the English and Anglo-vernacular schools has been almost stationary; because, as the English-speaking population increased, missionary and private enterprise helped to supply the educational wants of the communities at large station. Английский язык распространяется отчасти чрез школы миссионеров. В эти школы идут дети и христиан, и буддистов. Буддисты читают здесь Евангелие и библию, и если не всегда выходят христианами, то всегда приобретают знание английского языка. Один очень сведущий чиновник, англичанин, на южном берегу, сообщил мне, что при повышении или при выборе лиц доверенных он не обращает никакого внимание на знание английского языка, и всегда предпочитает лиц, пользующихся уважением между своими; лица, отрекшиеся от своей национальности, в большей части случаев не заслуживают никакого доверия. В другом месте мне сообщили, что англичане в последнее время стали даже тяготиться распространением своего языка. Туземец, выучившись языку своих правителей, стремится выйти из своей среды, хлопочет об официальном положении, хочет быть чем-нибудь в администрации. И масса предложения превышает спрос. Не навязывая свой язык чрез школы, англичане сумели добиться его распространения. Англичанин, как бы он хорошо ни говорил по-сингалезски, в официальных сношениях, письменно или устно, знает одну речь, английскую и, вследствие этого, сила вещей такова, что английский язык, английские нравы сильно распространяются здесь, и, нет сомнения, будут распространяться еще долго. Влияние английской культуры сказывается в великих и малых вещах. Оно заметно даже в современном буддизме. В Коломбо я имел честь принимать у себя одного буддийского монаха; он явился с визитом, точно какой-нибудь епископ, и этот столп буддизма оставил мне карточку, на которой значилось: Revd H. Sumangala. High Priest of Adam’s Peak".
(И.П.Минаев. Очерки Цейлона и Индии. Из путевых заметок русского. Спб., 1878. Ч. 1. С. 20-22.)
Дальше Минаев пишет о том, что между англичанином и туземцем на Цейлоне - глухая стена (высшая и низшая расы), о презрении, которое европейцы выказывают европеизированным (хотя бы в одежде) аборигенам и т.п. Понятная - и не очень киплинговская - картина. Но меня заинтересовала именно образовательная и языковая политика.
